Раненые в боях.
Сведения „Русского Слова“.
Помещены в 363 полевой запасный госпиталь, Бол. Бронная, № 20:
Прапорщ. Юрьев Борис Николаевич. Прапорщ. Домбровский Иван Георгиевич. Есаул Герасимов Григорий Иванович. Прапорщики: Павлихин Илья Алексеевич, Азнауров Иван Александрович.
В провинции.
ОДЕССА, 28, I. Доставлены больные и раненые: Полковники: Сивицкий Иосиф Францевич, Николаев Григорий Владимирович. Подполк. Ветлугин Федор Никитич. Шт.-кап. Киселев Александр Петрович. Корнет гр. Стибор-Мархоцкий Лев Карлович. Подпоручики: Степанов Борис Александрович, Клементов Василий Константинович. Прапорщики: Соколовский Николай Александрович, Фиалко Семен Яковлевич, Вишневский Кирилл Владимирович, Клименко Иван Климентьевич, Спиридонов Григорий Васильевич, Киселев Александр Владимирович, Соколов Яков Иванович, Бондаренко Александр Яковлевич, Мельниченко Владимир Николаевич, Смолов Семен Александрович, Макаронов Семен Константинович, Куракин Лев Леонидович, Домбровский Иосиф Владиславович, Федулкин Иван Александрович, Камыкин Александр Александрович, Сизров Григорий Константинович, Севрюгин Матип Артамонович, Меер Валериан Михайлович, Тутолмин Михаил Сергеевич. Врачи: Петропавловский Яков Никанорович, Орлов Аркадий Васильевич, Павлов Александр Николаевич.
КРАСНОЯРСК, 23, I. Прибыли больные: Доброволец Лесников Николай и вольноопределяющийся Степанов Аким.
ТАМБОВ, 30, I. Сегодня состоялось погребение тела скончавшегося на фронте полковника Студенецкого Ивана Максимовича.
КРЕМЕНЧУГ, 28, I. Эвакуированы с театра войны больные и раненые прапорщики: Трофимов Антон Трофимович и Кацюба Михаил Александрович.
ЯЛТА, 27, I. Прибыли на излечение в Ялту: Прапорщик Альштейн Георгий Евгеньевич (ранен), военный врач Павловский Дмитрий Лаврентьевич (болен).
В Суук-Су: прапорщик Чибел Фока Захарьевич (болен).
ЯЛТА, 28, I. Доставлены на излечение в Ялту прапорщики: Дейнека Дмитрий Миронович и Стецкевич Иосиф Казимирович.
ПОЛТАВА, 27, I. Доставлены прапорщики: Гришко Иван Антонович (ранен), Литвиненко Даниил Антонович (контужен), Акимиянц Леон Георгиевич (болен).
НА АВСТРО-ГЕРМАНСКОМ ФРОНТЕ.
От штаба Верховного Главнокомандующего.
(Карта 10 верст в дюйме).
ОЖИВЛЕННАЯ ПЕРЕСТРЕЛКА МЕЖДУ ОЛАЕМ И ОСТРОВОМ ДАЛЕНОМ ПРОДОЛЖАЕТСЯ. ОТМЕЧЕНЫ УДАЧНЫЕ ДЕЙСТВИЯ НАШЕЙ АРТИЛЛЕРИИ.
ПОД ДВИНСКОМ ПРОТИВНИК ПРИМЕНЯЛ БОМБЫ С УДУШЛИВЫМ ГАЗОМ.
Письма пленных.
Нашим пленным, как известно, не разрешается писать почти ничего, кроме стереотипных приветствий и просьб о присылке денег и посылок. И чтобы так или иначе дать знать близким о своем безотрадном житье, пленным приходится прибегать к всевозможным уловкам.
Так, один русский офицер, находящийся в плену в Турции, пишет родным письмо. Чтобы дать знать, как проявить написанное, он, после нескольких строк, написанных обыкновенными чернилами, подписывается странным именем и фамилией, при чтении которых в обратном порядке указывается на способ проявления.
В редакцию доставлены два таких письма. К сожалению, только одно из них было сносно проявлено, и его удалось прочитать. Вот оно:
«Здравствуйте, милые мои. Всяческим способом стараюсь дать вам знать о себе, но, видно, ничего не выйдет…
С ужасом думаем, что наступят зима и с нею эпидемия. Бог знает, что ожидает нас, и особенно наших молодых серых товарищей.
Эпидемия сыпного тифа среди турецких солдат уже началась. В Сивасе умирает более 20-ти человек в день. Начались также заболевания и среди наших солдат. Больных сыпным тифом около 80 человек из 1,200.
Мы принимаем все меры, чтобы остановить заболеваемость, но, к сожалению, не имеем надлежащих средств, да и власти не позволяют пользовать нашему доктору.
До сего времени больше половины ходят почти раздетыми и без обуви. На все просьбы наши обещают одеть, но этим и ограничиваются.
Просим, ради Бога, передать печати или еще каким-либо способом дать знать о нашем безнадежном положении.
Мы готовы умереть, но не здесь, в вонючей Турции, а на поле брани.
Я здоров, сильно скучаю. Нервы истрепались до последней возможности, доходишь до сумасшествия.
Жизнь сильно вздорожала. Керосина, свечей, сахара нет. Денег дают, но с большим опозданием, и едва хватает на жизнь.
Как вы поживаете? Целую всех вас.
28-го ноября 1915 года».
НА РУССКО-ТУРЕЦКОМ ФРОНТЕ.
Эрзерум.
От штаба Верховного Главнокомандующего.
(Карта 10 верст в дюйме).
ПОСЛЕ ПРОИЗВЕДЕННОГО НАКАНУНЕ НАШЕЙ АРТИЛЛЕРИЕЙ ВЗРЫВА В ОДНОМ ИЗ ФОРТОВ ЭРЗЕРУМСКОЙ КРЕПОСТИ НАМИ ЭТОТ ФОРТ ВЗЯТ.
ПРИ ПРЕСЛЕДОВАНИИ ТУРОК НАШИМИ ВОЙСКАМИ ВНОВЬ ЗАХВАЧЕНЫ МНОГОЧИСЛЕННЫЕ ПЛЕННЫЕ, И ВЗЯТО 6 ОРУДИЙ И МНОГО ВОЕННОЙ ДОБЫЧИ.
В России.
Разрешение вывоза вина.
ЯЛТА, 31, I. Распоряжением главного начальника одесского военного округа разрешен на прежних основания вывоз вина из Таврической во внутренние губернии.
Вывоз вина в губернии, входящие в сферу военных действий, попрежнему не допускается.
Аферистка.
ВЛАДИМИР, 1, I. Чинами полиции раскрыта преступная деятельность проживавшей во Владимире дворянки Горах.
Горах величала себя «генеральшей» и предлагала женам запасных хлопотать через нее об освобождении их мужей от военной службы.
За свои «услуги» Горах брала до 180 рублей за каждое «освобождение».
Дело передано судебным властям.
Ирбитская ярмарка.
Кожевенный рынок.
ИРБИТ, 1, II. Кожевенных товаров в привозе около трети прошлогоднего количества. Черных мерейных и выростковых подошв совсем нет.
Спрос на кожевенные товары большой. Цены против прошлогодних выше на 80—100%. Некоторые товары вздорожали даже на 200%. Особенно высоки цены на кунгурскую и сарапульскую обувь.
С резиновой обувью настроение твердое. Спрос усиленный. Товара мало. Цены выше прошлогодних на 50%. Оптовым покупателям делают 10% скидки. Продажа исключительно за наличный расчет. Торгуют «Проводник», «Треугольник» и «Богатырь».
Пушной рынок.
ИРБИТ, 1, II. Начались сделки с горностаем. Лучший — ишимский —идет по 4 р. 85 коп. за штуку. Красная лисица лучших сортов партионно идет по 20—25 рублей штука, сиводушка партионно—по 40—50 рублей, отборная—даже ао 100 руб. штука. Несколько черны лисиц продано по 500 рублей за штуку. Медведь черный проходит по 27—32 руб. шкура. Волк—до 25-ти руб. С хорем и колонком пока сделок нед. На лисьи меха предъявлен спрос скупщиками из Англии и Америки.
Шелковые изделия.
ИРБИТ, 31, I. Шелковые изделия против прошлогодних цен повышены на 30%, а некоторые сорта—на 40%. Повышение объясняют дороговизной и недостатком красок. Торговля пока жидкая. Ждут сибиряков—главных покупателей. Дешевых сортов в привозе почти прошлогоднее количество.
Бельевых товаров ограниченное количество,—около трети прошлогоднего. Оптовые цены выше прошлогодних на 30%. Розничные — «произвольные»: берут, сколько вздумается. Торгуют всего две-три фирмы.
Комментарии